Журнал хулиган читать, журнал ХУЛИГАН. Обсуждение на LiveInternet - Российский Сервис Онлайн-Дневников
Юлия Васильева. К сожалению, старый форум «Хакера» был знаменит не только тем, что там можно было найти ответы на многие практические вопросы и пообщаться с крутыми специалистами. Но сдерживалась из последних сил.
Он в соломке, она в мантильке, он с папироской, она с ридикюлем. На скамейке сидел Алеша с двумя помощниками. Парочка идет вперед. Алеша смотрит. Парочка возвращается снова. И тогда Алеша подходит к соломке и делает подножку. Соломка спотыкается, краснеет и уходит с дамочкой на асфальт. Алеша идет за ними и делает две подножки сразу. Парочка падает, быстро поднимается и бросается бежать. Тогда Алеша забегает вперед и плюет соломке в глаз.
Соломка молчит, он бледен и руки подрагивают. В чем дело, говоришь? Но менты уже на носу, они выхватили наганы, один зацепил собачку. Заваривается каша с перцем и солью. Он оглядывается, чтобы посмотреть на своих помощников, и видит с ужасом, что у одного орла болтается в руках дамочкин ридикюль. Сидя в камере, Алеша вспоминал этот случай со слезами.
Менты арестовали их, и суд припаял им дело с грабежом. Что обиднее всего, никто не говорил о хулиганстве, — только грабеж, и больше ничего. Алеша затаил месть, и прогулке задушил своего орла, который польстился на дамочкин ридикюль и опозорил Алешу.
Убийцу осудили на 8 лет со строгой изоляцией и поражением в правах. Делайте, что хотите — пытайте и жгите, режьте и солите, только не сажайте в одиночку. Алеша выл, бился о стены, скребся о пол, стонал, пел и ругался. Он ободрал себе грудь, залил ее кровью и его отвезли в тюремную больницу.
Лечили три недели и вернули в камеру. От одной мысли, что некого ненавидеть, Алеша худел и покрывался лиловыми пятнами. Вскоре, однако, он стал замечать, что на выступ решетчатого окна садится всякая мелкая птаха— кобчик, ласточка, стриж. Алеша покраснел даже от счастья. Он выругался с восхищением. Одинокая жизнь затворника оживилась. Часами подкарауливал Алеша птиц с палкой в руках, притаив дыхание.
Стоило только зазеваться, и Алеша опускал свою палку. Крохотное птичье тельце бесшумно распластывалось, еле заметное, невесомое. Незаметность эта и невесомость раздражали Алешу. Злило еще, что птицы умирали без единого звука.
Алеша чувствовал себя несытым, словно курил дорогой табак. Тонко и легко — и никакого осадка, словно и не курил вовсе. Через год Алеша бежал. Он растравил себе ногу, его повели в больницу и в пути он бросился на авось. Конвой стрелял, но не попал. Алеша долго скрывался у родителей убитого им «орла» и все грозился что отомстит судье судьей он называл прокурора за то, что тот обвинял его в воровстве. Вечером, возвращаясь из суда, прокурор пересекал глухой переулок на окраине. Чей-то голос окликнул его по фамилии.
Он поднял голову и неистово заорал. Ведро с помоями закрыло ему голову, резануло по глазам, замкнуло дыхание. Сбежалась толпа, прокурора отвезли в скорую помощь, бедняга ослеп на один глаз. Алешу поймали и приговорили к высшей мере — к расстрелу. Но расстрелять его не удалось. На суде было много Алешиных знакомых. Посмотреть, как будут судить его, пришел не один бузотер.
Сокс в большом городе — Спорт-Xtreme. Он и меня посчитал! Счетные устройства для хулигана — Сабкультура. Гранж: диссонансы гитар и жизней — Сабкультура. Межпалая серьга или прокалываем между пальцами — Сабкультура.
Катастрофы века — Девайс — Гаджеты — Сказочка. Карабас интернешнл: особенности национального шоу-бизнеса — Моzг. Знакомство с родителями. Инициатива не наказуема! Где должен побывать настоящий ушлепок — Ушлепские задачи. Ты схвати меня за тяпку! Наш дом — дурдом. Дневник очевидца — Аллилуйя!
Держи карман шире! Мусорный дестрой — Чужие письма. Журналы Хулиган. Журнал ISSN:. Скачать файл раз скачали. Родители всегда считали, что проявление любви — это подачки. Деньги, дорогая одежда, телефон. Но нет. Я не этого ждала от них. Мне всегда не хватало объятий. Человеческих объятий, наполненных любовью. Но этого у меня не было. Родители видели во мне не свою дочь, а источник доходов. Сначала они вкладывали в меня, а теперь ждали, что я буду отрабатывать вложения. Поэтому не хотели отпускать меня далеко.
Поэтому я не смогу вырваться. Поэтому еду в соседний городок, где есть мало-мальски колледж. Спасибо и на этом, как говорится. Мама сказала, что теперь, когда мне исполнилось девятнадцать, они больше не будут содержать меня. Теперь я должна им помогать. Должна пойти учиться, а потом найти работу, чтобы отправлять им деньги. Меня не спрашивали, смогу я или нет. Просто должна. Я бы не против им помочь… Но как? Я еще не начала учиться, но сразу же должна найти работу?
Я же еще не встала на ноги.
У меня ничего нет. Кроме койки в общежитии и бюджетного места в колледже. Папа сказал, что поможет мне отвезти мне вещи. На этом все. Дальше сама. Так они меня хотели сделать взрослой. Надо вручить им статуэтку «Родители года! Они всю жизнь растили меня в тепличных условиях, а теперь просто вытолкнули в реальную жизнь без подстраховки. Медленно закрыла чемодан. Все вещи сложены. Села на кровать и тяжело вздохнула. Обвела комнату взглядом. Всё такое родное. И в то же время чужое.
Я не чувствовала себя комфортно в собственном доме. Не чувствовала. И было обидно до слез. Ведь я видела, как мои родители общаются с посторонними людьми.
Моя мама, учитель истории, прекрасно ладит с людьми. Она со всеми добродушна, улыбчива, а с учениками старшей школы ласкова. Отец же владелец сети небольших магазинов, хоть и был строг со своими подчиненными, но дружил с ними вне работы. А я словно дополнение к родителям. Меня, как картину, выставляли на общее обозрение, показывали мои медали, грамоты и красный диплом. Хвастались мною. Не замечая, что делают мне больно, как ранят меня, как…. Чтобы отвлечься, села за ноутбук, чтобы еще раз, в тысячный, прочитать информацию про городок, где буду жить ближайшие четыре года.
Зимний город.
Где только три месяца в году нет снега. Даже в мае иногда идет снег. Такой климат мне не нравился. Я любила тепло. Любила солнце. А в этом городе его мало. Население там небольшое. Всего около двух-трех тысяч. Скорее всего, все друг друга знают, и я буду выделяться. Меня могут не принять. И это тоже пугало. Но я старалась контролировать себя. Мы ждем тебя, — строгий голос матери раздался по ту строну двери, а потом послышались ее легкие шаги.
Она не дождалась меня, пошла на кухню.
Вздохнула и пошла следом за ней, лучше ее не злить и не задерживаться. Внизу меня действительно ждали за столом. Они не приступили к еде, пока я не села за стол. На тарелке был кусок курицы, три кусочка помидора и листья салата. Ужин прошел в тишине, после горничная убрала грязную посуду со стола. Когда она наклонялась за моей тарелкой, то я заметила, как папа смотрел на нее.
И она отвечала ему игривым взглядом. Неужели между ними что-то есть? В день отъезда я встала рано утром, умылась, заплела косу и уставилась на свое отражение. Слишком бледная. Слишком банальный цвет глаз — карий. Слишком маленький рост.
Слишком тонкие губы и слишком маленькая грудь. Слишком, слишком, слишком…. Хлопнула ладонью по стеклу. Не разбила. Уже хорошо. Отвернулась от зеркала. Сегодня я больше не хочу смотреть на свое отражение. Завтракать не стала. Ограничилась чаем. Мама уже уехала на работу, она и другие учителя готовят школу к учебному году. Поэтому попрощаться с ней не получится. Хотя она знала, что мы увидимся только через год, так как договорились, что на зимние каникулы я не приеду, ведь родители собрались в отпуск в какую-то теплую страну.
Да я только и рада. Без них будет лучше. Хочу насладиться каждой минутой свободы. Дорога заняла целых четыре часа. Да только потому, что папа ехал, как черепаха. Но я не стала ничего ему говорить. Не хотелось ругаться. Весь путь мы молчали, ехали в тишине. Даже радио не играло. И эта тишина действовала мне на нервы. Я чуть с ума не сошла. А когда увидела вывеску города, чуть не завопила от радости.
Но когда мы только подъезжали к границе, то столкнулись с местными жителями. И эту встречу сложно назвать приятной…. Сначала вдалеке послышался шум, приближающийся мотоциклов. Я обернулась и увидела, что нас догоняют байкеры. Я насчитала десять человек. А потом стало происходить что-то странное.
Сначала от всей группы отделилось три байкера, они обогнали нас и стали ехать прямо перед нами. Я посмотрела на отца. Заметила, как он напрягся.
