Спектакль дыхание театр наций отзывы, Кабаре: трещина на фасаде. О новом спектакле в Театре Наций
Текст сообщения:. Видео Видео. Для меня это важно, поэтому советую сходить!
Точнее, когда его спрашивали, кем ты, мальчик, собираешься стать, он без запинки отвечал: «Я буду Андреем Мироновым». И всю жизнь его будет преследовать образ неугомонного артиста, элегантно танцующего на палубе лайнера или выдающего искрометные сентенции Ильфа и Петрова в заломленной фуражке и в вязаном шарфе, переброшенном через плечо.
До сих пор не понимаю, почему Писарев не поставил «12 стульев»? Вот его текст, его материал, эпоха чарльстона, соломенных канотье и узких брюк в полоску. Писарев все это любит, чувствует и знает, как никто. А ведь это особый дар — очаровывать, веселить, обольщать. Причем делать это без малейшей натуги и многозначительной мины.
Символично, что его самый первый кассовый хит в Театре им А. Пушкина назывался «Одолжите тенора». Он долго продержался в репертуаре, веселя и радуя публику. Но мне послышался в этом названии, да и в самом спектакле гостеприимный призыв самого Писарева: «Одолжайтесь!
Спектакль, который никак не претендовал стать программным, на какой-то момент определил его режиссерскую судьбу. На следующей неделе у Евгения Писарева долгожданная премьера — мюзикл «Кабаре». На самом деле это была давняя идея художественного руководителя Театра Наций Евгения Миронова, который, как и все, чья молодость пришлась на е годы, бредил голосом Лайзы Миннелли и мелодиями из одноименного фильма.
К слову сказать, несмотря на всенародный успех фильма Боба Фосса, сам мюзикл ни разу в Москве не шел. Думаю, что тут не в последнюю очередь давала о себе знать некоторая робость перед западным первоисточником. Кто же отважится с ним сравниться? Как известно, шедевр превзойти нельзя, но можно попробовать сделать что-то свое, никого не копируя и не повторяя.
Тем более что материал, как драматургический, так и музыкальный, дает простор для самых неожиданных прочтений и трактовок. И по времени близко — начало х годов, — и по духу. В конце концов, Бертольд Брехт, как и многие его будущие сподвижники по Театру Берлинер Ансамбль, вышли из маленьких берлинских кабаре. Там они прошли школу зонгов, спетых на крошечных полуподвальных сценах. Более того, я открыл для себя, что мир «Кабаре», каким он предстает у Ишервуда, совсем не такой блистательно искрометный, как привыкли думать зрители фильма Фосса.
Там все было более чем скромно, я бы даже сказал, бедно. А с чего там взяться богатству? Это нищая жизнь, почти все герои — вчерашние или завтрашние изгнанники. Это эпоха Веймарской республики, когда в Германии все еле сводили концы с концами. Но у нас будет живой оркестр, который расположится прямо на сцене.
Никаких фонограмм — только живой звук.
Мы решили, что можем себе позволить эту роскошь. Ну и, конечно, первоклассный актерский ансамбль. В главной роли — Саша Урсуляк. Интересно, что у Ишервуда Салли Боулз — певица, скажем прямо, весьма посредственная. У нее от природы слабый, писклявый голос, она неважно танцует, бесконечно что-то врет и фантазирует. На ней стоит несмываемое клеймо третьеразрядной певички, которой никогда не подняться выше маленькой кабаретной сцены. Но, похоже, я столкнулся тут с той же проблемой, что когда-то и Боб Фосс, когда пригласил на главную роль Лайзу Миннелли.
Саша Урсуляк настолько талантлива, что, помимо своей воли и моих режиссерских намерений, делает Салли просто неотразимо притягательной. Она даже бездарность играет талантливо. Пришлось с этим смириться. Но, как мне кажется, спектакль от этого только выиграл.
Очень интересным обещает стать и образ Конферансье в исполнении Дениса Суханова. В фильме у замечательного Джоэла Грея получился скорее персонаж-маска, зловещий, магический, инфернальный символ вечной игры на публику. А у Дениса это живой, несчастный, внутренне какой-то поцарапанный человек. По любимому выражению Льва Додина, человек «с трещиной на фасаде». Вообще, мне хотелось максимально очеловечить героев нашего «Кабаре», вернуть их к тем потерянным, немного помятым жизнью неудачникам, которых я открыл для себя в рассказах Ишервуда.
Мне они почему-то больше напоминают героев другого прекрасного фильма моей юности — «Загнанных лошадей пристреливают, не так ли? Все они — заложники истории и трагических обстоятельств, о последствиях которых никто не знает. Тем не менее предчувствие тотальной беды, какая-то тень несчастья, которая на них всех лежит, будет только усиливаться по мере развития спектакля. Ее не пересилить даже жаждой реванша, звучащей в песне «Будущее принадлежит нам».
В спектакле ее исполняют как церковный хорал, как обращение к Богу. На самом деле только Он один и знает, какое будущее всем нам уготовано. Интересный парадокс актерской судьбы Александры Урсуляк. Чуть ли не с первых шагов на сцене ей все время приходится иметь дело с великими предшественницами.
Для любой актрисы это дело нервное, хлопотное и опасное. Тебя все время с кем-то сравнивают, и совершенно необязательно в твою пользу. Уже первая ее заглавная роль Кабирии в одноименном спектакле Аллы Сигаловой невольно наводила на мысль о героине Джульетты Мазины из фильма Федерико Феллини. Конечно, Александра никак на лавры великой итальянки не претендовала.
Совсем другой персонаж, другая стилистика, но оказаться в таком рискованном соседстве можно только по безбашенной молодости и из абсолютного бесстрашия. Грандиозно сыгранные две роли, увенчанные «Золотой маской» и множеством других премий, вывели Александру Урсуляк в число ведущих молодых российских актрис. И снова раздались голоса тех, кто помнил в «Человеке» Зинаиду Славину, легендарную звезду Театра на Таганке.
Получалось, что Урсуляк снова вступила на чужую территорию. И вот теперь Салли Боулз, роль, кажется, неотделимая от личности и голоса Лайзы Миннелли.
А значит, снова риск, снова вызов?
Фильм меня поразил и навсегда влюбил в Лайзу Миннелли. Много позднее мне повезло побывать на ее концерте в Париже, в «Олимпии». Вот когда ты начисто забываешь о времени, о возрасте, о каких-то там ее недугах и проблемах.
Ты видишь Талант, который рушит к чертовой матери все наши представления о том, что можно делать на сцене, что нельзя. Лайзе можно все — сбрасывать туфли на высоких каблуках, незаметно менять вечернее концертное платье на обычную майку и леггинсы, отклеивать ресницы, снимать с себя украшения.
Ты понимаешь, что все это неважно, этот концертный антураж, имидж великой звезды. Она может без всего этого легко обойтись и оставаться ослепительной. Я была потрясена.
И сейчас я настолько не имею права вступать хоть в какое-то даже отдаленное соревнование с этой гениальностью и артистизмом, что стараюсь об этом даже не думать. Все равно я — это я. И другой мне не быть. К тому же я пребываю в абсолютной уверенности, что театр — прежде всего режиссерское искусство. Та реальность, которую выстраивает на сцене Евгений Писарев, совсем не похожа на фильм Боба Фосса.
Это его взгляд, его прочтение прозы Ишервуда, его ощущение заката Веймарской республики. А я всего лишь стараюсь соответствовать его режиссерскому замыслу и поставленным задачам. Лично для меня любой спектакль — это всегда сложная система отношений. С автором, публикой, партнерами. У меня нет и никогда не было ощущения, что вот пришел мой звездный час, и сейчас я вам выдам, кто тут главная артистка! По-моему, это какой-то очень провинциальный, старомодный взгляд на актерское искусство.
Анна Третьякова. Художник по костюмам. Леша Лобанов. Сергей Невский. Татьяна Гордеева. Помощник режиссера. Татьяна Федорова.
Премьера: 7 ноября г. Продолжительность: 01 ч. Команда спектакля О спектакле Фото Видео Пресса. Постановка гастролировала в Красноярске. Фото Фото. Видео Видео. Пресса Пресса.
Дыхание Культпросвет, Людмила Бредихина.
